— Вот Леша сидит перед вами и, на первый взгляд,
можно подумать, что он — пьяный, а он… — Директор обувной фабрики
«ТИБОЖ» Станислав Сорокин с увлечением рассказывает про Алексея, а я
смотрю на него. И впрямь — молодой парень говорит невнятно, не то
проглатывает, не то не выговаривает буквы, коверкает и растягивает
слова, на ногах не стоит — жалуется, колено больно…

Жизнь с нуля

— А у него — два высших образования, —
продолжает директор, — он — экономист, авиационный техник, старший
лейтенант — по званию. Леша у нас — начальник отдела продаж, только в
декабре с успехом провел четыре выставки! А ярмарки и выставки — пока
наш единственный доход. Да, вы посмотрите на аватарку Лехи «ВКонтакте» —
вы его не узнаете!

С фотографии в соцсети улыбается красавчик в синем летном кителе.
Ирония во взгляде, ямочки на щеках, темноволосый, темноглазый, высокий,
статный — нет никаких сомнений в его успехе у женского пола.

— Офицер, белая кость и вмиг стал никому не нужен! — Подытоживает
Сорокин. — Когда он пришел к нам на собеседование, о себе рассказал, а
потом ушел, я чуть не заплакал…

Алексей Тульский («пряник Тульский» — как он себя зовет) 11 лет
отслужил в ВВС. А потом его внезапно сразила генетическая болезнь —
начались нарушения в работе головного мозга, непонятные боли, проблемы с
речью… Из армии пришлось уволиться. Другую работу, даже с двумя
образованиями, инвалид 2 группы найти не смог. После нескольких тщетных
попыток трудоустройства, долгих лет ожидания, безденежья, безысходности,
отчаяния, с биржи труда Алексея отправили на «ТИБОЖ». Устроившись на
работу, Тульский вскоре женился: девочка–врач, которая его лечит, вышла
за него замуж. Скоро их сыну — год.

— Эта работа не просто вернула меня к жизни, — рассуждает бывший военный, — она — так уж вышло — сложила мою жизнь…

— Это мое первое место работы, первая запись в трудовой книжке, — не
скрывая радости, хвалится закройщик Саша Артамонов (23 года, инвалид 2
группы, до «ТИБОЖа» пять лет Сашу не брали никуда). — Хотя специальность
у меня востребованная — слесарь аварийно-восстановительных работ. Я
успел окончить техникум, до того как получил инвалидность. Должен был по
распределению попасть на «Водоканал»… Но за месяц до 18-летия разбился
на мотоцикле, чудом выжил. Когда пришел в службу занятости, приглашали
на работу многие, — продолжает парень. — А придешь на собеседование,
зайдет разговор про инвалидность, льготы, сокращенный рабочий день — и
сразу отказ.

С 25 мая 2015 года (почти с открытия — фабрика заработала в мае
прошлого года) Александр трудится тут. Ему, как и всем практически
здешним работникам, пришлось переучиваться. Точнее — всему учиться с
нуля.

— Мастер Вера Валентиновна помогала, показывала, как кроить, как
делать меньше ошибок. Сначала получалось плохо, — признается Саша, –
криво, косо, вместо треугольника, который я чертил, в итоге могла
получиться совсем другая фигура. У меня координация нарушена — я не мог
даже ровно резать по линии. И 12 деталей для одной пары обуви я вырезал
весь день — с 9 утра до 5 вечера.

А теперь Александр Артамонов — лучший закройщик «ТИБОЖа». И нет для него ничего страшнее в жизни, чем потерять эту работу:

— Первый год, второй еще веришь, ждешь, успокаиваешь себя: все будет,
все будет… А спустя пять лет сидения без дела дома сходишь с ума, уже
хочется кидаться на стены или с крыши…

Чудо–фабрика

Обувная фабрика «ТИБОЖ» (проект благотворительного фонда «Тихвинской
Иконы Божьей Матери») — необычное предприятие. Здесь все сотрудники —
люди с ограниченными возможностями. Для них она и создавалась, тоже — с
нуля.

В 2014 году благотворительный фонд «Тихвинской Иконы Божьей Матери»
подал заявку на конкурс по созданию рабочих мест для людей с
инвалидностью. Выиграл. Получил субсидию 6,8 млн руб. Арендовал
помещение под фабрику. Купил немецкое оборудование для производства
обуви. И деньги закончились.

— Строители, которые вели ремонт в здании, когда поняли, что мы
заплатить не можем, развернулись и ушли, — рассказывают рабочие, —
бросили все, как есть, мы сами белили, красили, устанавливали
сантехнику…

С ремонтом худо-бедно справились, однако еще нужны были оборотные
средства на закупку расходных материалов, зарплату, налоги и пр. «ТИБОЖ»
обратился в банк — в один, второй, третий… Но никто кредит
нестандартному предприятию не дал.

— Причин несколько, — объясняет Станислав Сорокин (он же — директор
благотворительного фонда). — Фабрика — некоммерческая организация. К
тому же, стартовый проект. На стартовые проекты кредиторы обычно денег
не дают. Сначала докажи, что проект — рабочий. А как доказать без
старта? А на старт нет оборотных средств. Но главное — в нас просто не
поверили. Не поверили в то, что мы что-то можем делать…

23 человека, которые трудятся сегодня на предприятии (при
загруженности производства рабочих мест может быть больше), способны
выпускать за смену 650 пар обуви — кеды, ботинки, чешки, домашние и
одноразовые тапочки, а также различную кожгалантерею: сумки, визитницы,
обложки для документов, сумочки для ключей и др.

В прошлом году «ТИБОЖ» победил в конкурсе «Социальный предприниматель
2015». Благодаря чему, получил предложение поставлять на 100 АЗС
«Лукойл» сумки, визитницы, ключницы. Но есть заказ, есть оборудование,
есть рабочие руки, а возможности — нет.

— Мы готовы выпускать любую продукцию из перечисленного ассортимента,
но у нас нет средств на покупку расходных материалов, необходимых для
этого, — разводит руками Сорокин. — Кредит нам не взять. Заказ получить
мы не можем из-за того же, что не можем товар изготовить и отдать. Выйти
на открытый рынок, произвести продукцию, выставить ее на реализацию в
магазинах тоже не можем, потому что сегодня все материалы продаются
только по предоплате.

До сих пор (за девять месяцев работы) «ТИБОЖ» выполнял «крупный
заказ» всего лишь один раз — сшил 118 пар тапочек для дома ветеранов в
Павловске. И то тогда фактически: одному благотворительному проекту
помог другой такой же. Участники акции милосердия «Бабушкина радость»
(петербуржцы, по доброй воле делающие старикам подарки к праздникам —
Н.П.) в декабре прошлого года скинулись и оплатили заказ предприятию. А
накануне Нового года подарили новые тапочки одиноким пожилым людям.

— А я смог своим людям к Новому году хоть какие-то деньги выдать, — делится радостью Станислав Сорокин.

Изначально зарплата у рабочих на фабрике планировалась 20 тыс руб. Но
платить ее было не с чего. Вырос долг — 1млн 700 тыс рублей, только по
зарплате, а еще налоги, коммуналка, аренда… Поэтому с декабря прошлого
года «ТИБОЖ» перешел на сдельную оплату труда сотрудников: сколько сшили
— столько и получили. А заказов нет…

А еще арендодатели, которые больше полугода давали предприятию
отсрочку по расчету с задолженностью (700 тыс руб), сейчас сказали:
«Если до конца марта не заплатите — до свидания…»

«Пара за пару»

— После опыта с «Бабушкиной радостью», — говорит директор фабрики, — я
убедился: все добрые и нужные начинания в России держатся только
усилиями простых людей. Неравнодушных, добрых, отзывчивых, но не
меценатов.

На людей «ТИБОЖ» и сделал последнюю ставку: договорился с
краудфандинговой площадкой Boomstarter и запустил проект «Пара за пару».
Что это и как работает?

Идея обкатана. «Пара за пару» — известный и популярный во всем мире
проект, придуманный американцем Блейком Майкоски, владельцем обувной
компании «Toms Shoes» в Лос-Анджелесе. Суть: человек покупает себе одну
пару обуви, а за счет нее оплачивается такая же вторая, и она передается
нуждающимся. «Toms Shoes» за 5 лет своего существования подарил более 1
000 000 пар обуви детям из бедных семей.

— Если бы у нас получилось что-то похожее, было бы три добрых дела в
одном: инвалидам — работа, нуждающимся — обувь, а покупателям наших кед и
тапочек — участие в благотворительности. По себе знаю: помочь тем, кому
это жизненно необходимо — ощущение несравнимое ни с чем, — уверяет
Сорокин.

Петербургский проект «Пара за пару» стартовал 21 января. За это время
(данные на 10 февраля) собрал 76 555 рублей. Пока у проекта — 69
спонсоров, в среднем каждый вложил в него чуть больше 1000 рублей.

По правилам краудфандинговой площадки, за два месяца (до 21 марта)
«ТИБОЖ» должен набрать 1 млн 700 тыс рублей — в 22 раза больше. Иначе —
проект закроется, все деньги вернутся спонсорам, а уникальная обувная
фабрика, где трудятся люди с инвалидностью, прекратит существовать.
Тогда же — в марте. Уже не сможет выкарабкаться из долгов, отдать
работникам зарплату, заплатить налоги, аренду.

— Если проект «Пара за пару» не сложится — предприятие можно закрывать, дальше мне это дело не поднять, — констатирует Сорокин.

— Если фабрика закроется, то мне одна дорога — вновь в службу
занятости, а проще говоря в никуда, — расстраивается Саша Артамонов,
руки его дрожат, и он откладывает ножницы. — Потому что если меня опять
вдруг возьмут на работу — это будет второе чудо. Первое чудо — то, что
взяли сюда. А два раза чудеса не случаются…

Нина Петлянова